Игорь Добрынин: Оптимист сегодняшнего дня

Всё дальше в прошлое уходит война. Все прозрачнее ряды тех, кто в смертельной схватке с фашизмом защитил наше Отечество. Тем более ценны их свидетельства, ведь они — не просто очевидцы. Они — творцы Победы. Один из них — Игорь Семенович Добрынин. Ветеран бережно хранит главную солдатскую награду — медаль «За отвагу». Сегодня наш рассказ о нём.

Ещё до войны

В городе Шенкурске Архангельской области жила-была большая семья Добрыниных: отец, мать и пятеро детей. Отец, Семён Александрович, почтовый работник, рано умер от распространённой в 20-е годы болезни — туберкулёза.

Самый младший Добрынин — Игорь — отца не помнит, знает о нём только по рассказам матери, старших братьев и сестры. Детство и юность героя нашего повествования прошли в тихом и спокойном Шенкурске, красивом и зеленом северном городке. Уклад жизни был скорее деревенский, чем городской: возле домов были разбиты огороды, жители держали скотину, работали в колхозе...

Нам повезло — не бомбили

Так бы и дальше текла неторопливая сельская жизнь, но война...

— Мужики ушли на фронт, — вспоминает Игорь Семенович. — На их место встали женщины и подростки. В 41-м я учился в восьмом классе, фактически взрослый парень — в то время дети взрослели рано. До поздней осени мы, школьники, работали в колхозе. Учебный год в войну начинался не 1 сентября, а на месяц позже.

В 42-м меня направили на оборонные работы. Попал в Архангельск, на вторую лесобиржу, где грузились балансом иностранные суда. Там провёл четыре месяца. И голодно, и холодно — всё было. Помню первую бомбежку Архангельска — страшно. Но нам повезло, лесобиржу не бомбили.

Распишитесь, молодой человек

Из областного центра Игорь вернулся в родной Шенкурск. Как-то зимой в их дом постучал почтальон. «Распишитесь, молодой человек», — он протянул Игорю конверт. Это была повестка в армию.

Добрынина направили в военное училище, которое базировалось в Череповце. Там вместе с такими же, как он, только со школьной скамьи парнями, Игорь изучал военную науку. Курс был ускоренный, даже слишком — шесть месяцев их учили «на офицеров». Но их ускоренному выпуску так и не присвоили офицерских званий — фронту нужны были солдаты.

Из Череповца Добрынин попал не на фронт, как мечтал, а в подмосковный поселок Монино — Игоря определили в воздушно-десантную бригаду. Изо дня в день они изучали парашюты: как их правильно складывать, как прыгать. Готовили... К чему?

Чуть позже стало ясно: для заброски в тыл к немцам.

Думал, что ногу потерял

Но стать диверсантом не пришлось — Добрынина определили на новое место службы — в пехотную дивизию, воевавшую в Ленинградской области. Как-то командование поставило перед ними главную задачу: форсировать реку Свирь и наступать дальше.

— Нам пришлось очень трудно, — вспоминает ветеран. — У немцев были построены мощные оборонительные сооружения, противник три года укреплялся в этих местах.

Бои на Карельском перешейке шли кровопролитные. Там Игорь был ранен в правую руку. В госпиталь не пошел — не до того: был назначен связным. Вот и бегал боец, передавая донесения.

— Особенно трудным был последний бой в Карелии, — говорит Игорь Семенович. — Мы были уже на финской территории. Командир решил зайти к немцам с тыла. Но ведь лето — белые ночи. Противник нас обнаружил и обстрелял с воздуха.

Я получил приказ командира выйти к берегу реки и просмотреть оборону немцев. Пробираюсь с осторожностью, насколько возможно, вышел на полянку, осмотрелся и застыл.... Да я на минное поле попал — кругом растяжки. Одно неосторожное движение — и взлетишь на воздух. Вдруг впереди увидел немцев, их было пятеро. Притаился. Заметят — не заметят, от этого зависела моя жизнь. Пронесло...

Доложил командиру: «Впереди минное поле и укрепленный район». Тот принял решение людей зря не губить, а вызвать на помощь авиацию и артиллерию.

Немцы первыми начали минометный обстрел. Это был ад. В этом бою Игорь Добрынин был ранен. Вражеские осколки попали в правую ногу и левую руку.

— Думал, ногу оторвало, — рассказывает Добрынин. — Перестал ее чувствовать. Я лежал и истекал кровью, временами теряя сознание. Вдруг услышал голос: «Здесь еще один труп». Похоронная команда собирала убитых. Голос показался знакомым. Это сержант Дегтярюк принял меня за убитого. Повезло мне, вовремя подобрали.

В медсанбате пришлось долго ждать очереди. Состояние молодого бойца было критическим, раны гноились. Но вот, наконец, его осмотрел врач, раны обработали. Из медсанбата на санитарном поезде поехал Добрынин в тыл — лечиться.

День Победы

Так наш герой оказался в Няндоме, в эвакогоспитале № 2515. Лечился долго — 10 месяцев. Стояла весна 45-го. Раненые, разговаривая между собой, высказывали догадки (конечно, основанные на военных сводках), что война идёт к концу. Пора уже, давно пора. А 9 мая — радость! Победа!

Словами трудно передать, что творилось в госпитале. Смеялись и плакали, обнимались и поднимали стаканы — за Победу и погибших товарищей. Но главное — войне конец!

Через две недели Игоря выписали. 20-летний Добрынин, со справкой об инвалидности в кармане и на костылях, добрался до Шенкурска — до родного дома. Еще долго не расставался с костылями.

— Я не люблю вспоминать войну, — говорит Игорь Семёнович. — Тяжело. Но нога моя войну помнит до сих пор. Нас было четыре брата, все воевали. С войны вернулись только два — я и Геннадий. Два других брата погибли. Один под Смоленском сложил голову, другой, освобождая Черновцы — это на Западной Украине. Вот такая штука — война....

Радист в леспромхозе

После войны Добрынин устроился на работу в леспромхоз.

— В лесной промышленности отработал более 50 лет, но профессия моя совсем другая — не «лесная». Я радист-связист. Внедрял в леспромхозах радиосвязь. Раньше на весь леспромхоз — один телефон, многоканальной связи не было. Первые годы после войны связь была только телеграфная. Моя должность называлась радист-оператор.

— За многолетний добросовестный труд папе присвоили звание «Почётный радист Советского Союза», — вступает в разговор дочь Игоря Семеновича Валентина Игоревна. — Вообще у нас папа — большой труженик, он очень добросовестный, ответственный человек, у него слова не расходятся с делом. А еще он веселый человек, шутки любит.

— Люблю, — подтверждает Игорь Семенович, — смотрю на жизнь без пессимизма.

Хоромы в 16 метров

Со своей будущей супругой Игорь Семенович познакомился в Ровдино, куда Лидию направили работать после фельдшерско-акушер-ского училища. Она сразу приглянулась молодому парню. Да и он ей понравился. Познакомились на танцах, где Добрынин больше стоял, чем танцевал, — ранение давало о себе знать.

— Мы как-то быстро поняли, что мы — две половинки одного целого, — говорит Добрынин. — Свадьбы не было, не на что было свадьбу справлять. Расписались. Дали нам комнату 16 квадратных метров в Пасьве. Нам показалось — хоромы. Стали жить-поживать да добра наживать. Там и старшая дочь родилась.

— Мама у нас труженица тыла, — вновь вступает в разговор Валентина Игоревна. — Хоть и была она в войну школьницей, однако в летние каникулы работала — вместе с другими девочками красила ящики для мин.

С папой они живут в любви и согласии много лет, уже золотая свадьба осталась позади.

Рыбалка — это для души

До сих пор Игорь Семенович не бросает свое увлечение — рыбалку. Сам ездит на озеро на машине и долго сидит с удочкой.

— Есть над чем подумать, — шутит он. — Сижу, смотрю на воду, разные мысли посещают меня. Гляжу — самолет летит. Думаю, как же я не боялся с парашютом прыгать? Неужели это со мной было? Столько лет минуло с тех пор. А где же теперь мой спаситель — сержант Дегтярюк, жив ли?

Так что очень полезная штука — рыбалка. Сколько рыбы привожу? Это другой вопрос. Я езжу на физзарядку туда, а рыбу можно и в магазине купить.

Да что я! Мой старший брат Геннадий Семенович, который живёт в Шенкурске, тоже рыбачит и тоже машину водит. А ему знаете сколько лет? Сотый год пошёл! А он до сих пор то дома, то в гараже занятия находит.

Третий год Игорь Семенович Добрынин с супругой живут в Новодвинске. Квартиру купили по сертификату, который ветеранам Великой Отечественной вручали в честь 65-летия Победы. Перебрались поближе к старшей дочери Валентине, которая часто навещает родителей.

— За квартиру спасибо нашему президенту, — благодарит ветеран. — Уважили нас, стариков. Я доволен своим жильём.

А на будущий год — 70-летие Победы. Надо дождаться.